– Ты правда из благородных? – вопрос, болезненный для них всех, бывших крепостных…
– Да какая из меня благородная! Одно название… В Горелых Выселках всю жизнь прожила. Если бы Корбину вожжа под мантию не попала с этой женитьбой, до сих пор бы там жила.
– А у тебя были… ну… мужчины… – это уже от старших, насущная проблема.
– Да нет, жду большой любви и моря романтики.
А потом был задан вопрос, в ожидании ответа на который замерли все – и, кажется, даже перестали дышать. Как и следовало ожидать, задала его одна из малявок.
– Джу, а вы с Корбином жених и невеста?
– Нет, – очень честно ответила Джурайя. – Я его очень сильно обидела, и как бы я его не любила, он вряд ли меня простит. Мы очень разные, я не хочу за него замуж – это будет ад. Для нас двоих будет лучше, если мы сможем стать друзьями. Ну или хотя бы не ненавидеть друг друга… А что, Петра, Корбин дал тебе понять, что ты ему нравишься? – грех было не воспользоваться откровенным разговором. Это была своего рода игра, и если Петра хотела сохранить остатки уважения к себе других девочек, она должна быть откровенной…
– Нет… – хмуро отозвалась Петра. – Но мне этого очень хочется… – девушка опустила глаза, щёки наливались багровым румянцем.
– Он не полюбит врушку и лицемерку, – Джурайе было искренне жаль эту девочку, но… правда за правду. Кто знает, может быть она и пригодится ей в будущем? – Таких хватает при дворе, поэтому он и хотел жениться на простой деревенской девке, чтобы голову не ломать – соврала-не соврала… Ты красивая, сильная, у тебя есть дар… Пройдёшь испытание на ранг, получишь лицензию, вот тогда и можешь рассчитывать на его внимание. Если больше вот так не спалишься… Запомни, вчетвером на одного безоружного, а тем более не врага, честные люди не нападают. Кстати, про волосы… Хочешь, Прима попрошу, он поколдует?
… А на следующий день была новая напасть…
– …ну кто так девок тренировать придумал! Вы посмотрите, что делается! В магическом поединке они парней уделали, а в спарринге сами огребли. Нет, не потому что тренироваться надо. Нет, не бабы. Да сам посмотри! Они же легче почти в два раза! И по природе своей бабской физически слабее… Ну и что, что на войне все равны, вот и учите, чтобы силы уровнять! Как? Я откуда знаю, как. Ценя попросите, он меня учил… Чё ржёшь, дубина! Кое чему научил… Похвастался уже Корбин, как меня по фехтовальному залу гонял? Я бы на тебя посмотрела, как он тебя гонять будет… Что? Эти сосунки? Да они только и могут, что девчонкам один на один руки выкручивать. Поединок? Один на один? Конечно нет, – Джурайя ругалась с опытным воякой, на плечи которого была возложена почётная миссия обучения волчат боевым искусствам. Без разделения тренировок по половому признаку. Сейчас этот здоровяк смотрел на неё сверху вниз, посмеиваясь над её горячностью и явно не веря, что при грамотном подходе даже девчонка может драться не хуже опытного война-мужчины. – Если Прим в замке, давай четвёрку. Ты же их четвёрками тренируешь? – теперь речь шла о том, чтобы Джурайя подтвердила свои слова действиями, то есть о поединке с кем-нибудь из мальчиков. – Вот и давай тех, что посильнее. Работать будем в полный контакт, Прим починит если что. Лично я магию не использую, доспех не одеваю. Давай, давай, чего теперь, на попятную? Очканул, доблестный? Как на словах, мы все смелые, а как до дела доходит, вам, мужикам, проще сказать "С бабами не дерёмся", чем опозориться…
…Джурайя стояла в середине тренировочной площадки. С четырёх сторон света, как недавно девочки, её окружили ребята из старшей четвёрки. Каждый из них уже успел набрать мышечную массу и был почти вполовину тяжелее Джурайи. И на полголовы выше…
Бой был окончен очень быстро и совершенно неожиданно для старого, опытного вояки, многое повидавшего на своём веку. Хуже всего было то, что из четверых самых сильных его учеников, его тайной гордости, целых не оказалось. А Джурайя, которую он не воспринимал всерьёз, даже не запыхалась…
Больше всех опять же был травмирован Фауль – его травма была моральной… Его маленькая, беззащитная дочурка уже второй раз за два дня была вынуждена драться одна против четверых здоровых, наглых, натасканных учеников…
Джурайя стояла, окружённая девочками, ласково гладя по голове самую младшую, в силу своего возраста скучавшую без материнской ласки и жавшуюся к Джурайе с того самого дня, когда состоялось примирение девочек со своей новой наставницей, и насмешливо смотрела, как Прим, чертыхаясь, чинил, не сходя с места, боевую четвёрку, как отчитывает наставника Корбин, и впервые за много дней ей было хорошо…
Итак, приехала новая наставница. Зачем, спрашивается? Куда спокойнее для Корбина было бы, если бы он ее больше в глаза не видел, но вот приехала. И что теперь с ней делать, спрашивается? Первым порывом Корбина было вообще выгнать ее из замка, и запретить даже близко к нему приближаться, однако он подавил в зародыше это весьма и весьма заманчивое желание. Вместо этого Корбин приказал разместить вновь прибывшую в дальнем крыле и не беспокоить его как минимум до утра.
Но утром все же пришлось встретиться. А куда деваться? Раз уж оказался настолько слабохарактерным, что пошел на поводу у Корнелиуса – изволь расплачиваться. Вообще, Корбин, когда ему сказали, что Джурайя будет у него стажироваться, вначале потерял дар речи, а потом долго и обстоятельно объяснял всем присутствующим, что он думает по этому поводу. Нет, ну в самом деле, хоть бы спросили его мнение по этому вопросу! Он им кто – граф, или так, погулять вышел?